В Узбекистане в 2019 году в пилотном режиме была запущена система цифровой маркировки. Сегодня процесс идет семимильными шагами, утверждает генеральный директор российского Центра развития перспективных технологий, председатель наблюдательного совета CRPT TURON Андрей Кириллов.
В интервью корреспонденту Podrobno.uz он рассказал, какие следующие товары встанут в очередь за "цифровыми паспортами", как Узбекистан в вопросах маркировки опережает большинство стран СНГ, почему до сих пор некоторые сегменты отечественного бизнеса с настороженностью относятся к внедрению новой системы и отразятся ли на проекте антироссийские санкции.
– Первый и очевидный вопрос связан с экономической обстановкой. Как это отразится на деятельности CRPT TURON, затормозят экономические пертурбации реализацию проектов в Узбекистане, связанных с маркировкой?
– Проекты в России и в Узбекистане мы реализуем в плановом режиме. Хочу заметить, что все производители маркировочного оборудования располагают достаточным количеством комплектующих, расходных материалов, картриджей и делают все возможное, чтобы все работало в бесперебойном режиме. Поэтому каких-то прогнозов по каким-либо проблемам нет.
– Как бы вы оценили проекты по внедрению обязательной цифровой маркировки в Узбекистане? Насколько они идут в рамках планов, какие трудности возникают? Расскажите о результатах работы системы.
– Я считаю, что все идет очень хорошо. Особых трудностей не возникает. Очень хотелось бы похвалить команду, которая внедряет проекты по маркировке в Узбекистане. Она самая лучшая на всем постсоветском пространстве как по скорости внедрения, так и по результатам проделанной работы.
Проекту чуть больше двух лет, однако за это время небольшим коллективом CRPT TURON запущена обязательная маркировка четырех товарных категорий – табачных изделий, крепкого алкоголя, пива и бытовой техники. В сентябре стартует обязательная маркировка лекарственных препаратов. Планируем, что с осени в обязательном порядке также будет маркироваться и минеральная вода, потому что пилотный проект по ней уже пройден.
Также нельзя не отметить, что узбекистанская команда стала первой среди стран бывшего СССР, кто запустил маркировку пива и бытовой техники. В России вопрос о маркировке пива отрабатывается уже два года, однако процесс еще не был запущен. Пилотный проект стартует и в Кыргызстане.
Маркировка бытовой техники важна для Узбекистана, поскольку у него есть сильный локальный бренд. Мы очень удивились, когда наши исследования показали, что местная техника очень активно подделывается китайскими подпольщиками.
Таким образом, самая малочисленная команда проводит самую эффективную работу. Я считаю, в этом плане нам сильно повезло с партнером. В Узбекистане мы работаем в режиме государственно-частного партнерства с Государственным налоговым комитетом, который очень сильно помогает продвигать идею маркировки среди производителей и импортеров.
– Многие сегменты бизнеса настороженно относятся к маркировке. В Узбекистане, например, производители прохладительных напитков даже выступали с открытым письмом, говоря, что это не очень актуальное для них направление. На ваш взгляд, почему так происходит, ведь, очевидно, что маркировка дает много преимуществ бизнесу?
– Да, в некоторых отраслях было непонимание, зачем это нужно. Сопротивление, например, было в сегменте воды и напитков. Во многих странах такое же сопротивление оказывают в основном международные компании, которые пытаются защитить свою позицию в области сахаросодержащих напитков.
Дело в том, что сейчас во многих государствах на постсоветском пространстве очень активно дебатируются планы по внедрению акциза на сладкую газировку, поскольку она не менее вредная, чем алкоголь и табак. Она способствует разрушению здоровья, в особенности детского.
Зачем нужно маркировать воду? Вот, например, грузинская "Боржоми" – самая подделываемая минеральная вода на постсоветском пространстве. Компания сама вызвалась маркировать свою продукцию. Очень активный участник пилотного проекта по маркировке воды в Казахстане – завод "Тассай", который знает, как активно подделывается и поставляется в Узбекистан и Кыргызстан эта минеральная вода.
Любая вода качеством выше среднего, с высокой степенью вероятности, даже в дорогом магазине может оказаться поддельной. В России в сезон (с мая по октябрь) примерно 60% всей воды на прилавках является контрафактной. У меня нет данных, какой процент подделок и контрафакта приходится на Узбекистан. Однако, учитывая, что как в России, так и в Узбекистане продаются одни и те же марки, об этом остается только догадываться.
– Расскажите о стратегии развития компании в Узбекистане. Появлялась информация, что вы обсуждаете вопрос внедрения маркировки газобаллонного оборудования и всех типов пищевых масел. Правда ли это?
– Должен сказать, что правительство Узбекистана настолько воодушевилось эффектом от маркировки по табаку, которая позволила резко повысить собираемость акциза, что дало нам задание продумать, каким следующим товарным группам следует начать выдавать "цифровые паспорта".
Скорее всего, это будут запасные части для автомобилей и растительные масла. Вопрос о маркировке газобаллонного оборудования также обсуждается, поскольку в стране подавляющее большинство автомобилей работают именно на газобаллонном оборудовании. Мы уже продумали, какую технологию можно применить для этого. По срокам реализации проекта должно решить государство.
Также буквально несколько недель назад правительство попросило проработать вопрос маркировки ковров, поскольку это ценный экспортный и часто подделываемый товар.
– Некоторые местные эксперты говорят, что российский опыт и технологии, применяемые ЦРПТ, не самые лучшие и продвинутые на рынке. Как бы вы им ответили?
– Конечно, всегда может быть что-то новее и лучше. Впервые маркировка была запущена в России в 2018 году. Она использует новейшие технологии, которые разработаны на open source и не привязаны ни к России, ни к конкретным вендорам. Это открытые технологии, которые могут дорабатываться и развиваться в любой стране.
Опыт России и других стран – Кыргызстана, Казахстана, Беларуси – показывает, что система работает в высоконагруженном режиме и очень хорошо справляется со своим задачами.
– На ваш взгляд, цифровая маркировка способна придать новый импульс развитию торговли на пространстве ЕАЭС, расширить экспорт Узбекистана в рамках этой организации?
– Безусловно, ведь маркировка создает цифровой двойник товара, а за счет того, что системы, которые поддерживают маркировку в странах ЕАЭС и, в частности, в Узбекистане построены на единой технологии, обмен данными между ними будет происходить мгновенно.
К примеру, сейчас осуществляется пилотный проект взаимного признания лекарственных препаратов между Россией и Узбекистаном. В странах ЕАЭС это будет происходить намного быстрее. Нанесенные на товары коды маркировки не нужно будет менять при въезде в страны, которые будут участвовать в этом обмене. Это будет единый уникальный классификатор, по которому потребитель сможет узнать происхождение и подлинность того или иного товара, а также проследить, как он попал в его страну, в ту или иную точку реализации.
– Как вам кажется, какие моменты в законодательстве Узбекистана можно усовершенствовать для более динамичной работы на рынке?
– В принципе, необходимые изменения уже приняты. Я говорю про увеличение ответственности за контрабанду в виде штрафов за нелегальные обороты. Мне кажется, Узбекистан здесь показал путь, поскольку Россия приняла пока ответственность в Административном кодексе. Но больше всего должны работать экономические рычаги.
Если участники оборота будут понимать ответственность, которую они могут понести деньгами, причем довольно ощутимыми объемами средств – до трех месячных прибылей за нелегальный оборот, то это сильно повысит надежность и защищенность системы.
Радует, что правительство Узбекистана взяло курс на обеление рынка, увеличение собираемости налогов, защиту жизни, здоровья и кармана граждан, чтобы последние, отдавая деньги, получали подлинный товар, а не какую-то подделку. При этом все делается мягко, что является одним из факторов такого быстрого и успешного внедрения системы.
Источник: Podrobno.uz